Во вновь развернувшейся в связи с юбилеем двадцатого съезда КПСС немного истеричной дискуссии о роли личности Сталина и необходимости/ненужности «десталинизации современной России» есть только одна по-настоящему положительная сторона. И она заключается в том, что чересчур повышенный градус разговоров, опять возобновившихся едва ли не по всем федеральным каналам, позволяет, по крайней мере, расставить некоторые очевидные точки в этой подзатянувшейся «конференции».
Итак.
Для начала пару слов о «денацификации».
И даже не о ней самой, а о целой куче некоторых наивных мифов и откровенного вранья вокруг этой довольно спорной акции британского и американского военного командования и политического руководства.
Во-первых, «денацификация» ни в коем случае не была законной и хоть как-либо юридически обоснованной процедурой, «направленной против фашизма». Никаких действий, осуждающих нацизм как идеологию, «денацификаторы» не проводили и, в принципе, не собирались. Напротив, по каким-либо причинам избежавшие Нюрнберга нацисты и их пособники (как большинство украинских националистов, к примеру) либо вообще находили убежище в Америке, либо в той или иной форме впоследствии сотрудничали со спецслужбами англосаксонских стран-победительниц.
«Денацификация» же была откровенно направлена не против нацистов и их «специалистов», а против всего германского народа. По принципу «коллективной ответственности».
Во-вторых, «денацификация» отнюдь не была международно признанной практикой. Более того, Советский Союз «коллективную ответственность немецкого народа» не признавал и осуждал даже в документах «для внутреннего пользования», хотя как раз советским-то людям немцев ненавидеть было за что.
Но – тем не менее даже лично товарищ Сталин призывал не путать понятия «немца» и «фашиста».
То есть, по сути, «денацификация» была практикой унизительной национальной сегрегации по отношению к гражданскому населению Германии, осуществлявшейся не по принципам какого-либо международного права и не на основании каких-либо международных судебных актов, а осуществлявшейся исключительно «по праву стран-победительниц».
Относиться к этой преступной с точки зрения современного международного права практике «коллективной ответственности» по отношению к гражданскому населению проигравшей войну страны можно как угодно. В конце концов, гитлеровский режим был реально преступен и осужден Нюрнбергским трибуналам, и сегрегацию в данном случае можно отнести и к «эксцессам исполнения», типа «дрезденской бомбардировки» или бомб, сброшенных на Хиросиму и Нагасаки. Но вот уже приводить эту преступную практику в качестве «образца» по отношению к не побежденному никем народу Советского Союза, - это уже даже не «за гранью». Это называется – окончательно «потерять берега».
Ещё раз: к «сталинскому режиму» можно относиться как кому угодно.
Но пытаться применять довольно «скользкую» с точки зрения и закона, и современной человеческой морали, практику «коллективной ответственности» к народу-победителю (а и «денацификация», и «десталинизация» как идеологии построены на простом принципе: и немцы, в одном случае, и русские в другом должны «каяться и платить» именно как народы, а не как уже несуществующие «режимы») есть высшая форма цинизма.
И осуществляться она может только «по праву победителя».
Что, собственно говоря, очень неплохо, конечно, коррелирует с лозунгом «десталинизаторов» с Болотной: «Мы здесь власть».
Но существует только один вопрос, интересы какой именно «страны-победительницы» тогда эти «десталинизаторы» по отношению
к русскому народу на его коренной территории обитания собирались и собираются доныне, так сказать, представлять и предельно «цивилизованно» выражать.