George Soros: Open Society, the Financial Crisis, and the Way Ahead

[SilverSurfer]

Друзья.

Пару недель назад я натолкнулся на лекции Джоржа Сороса прочитанные им в Будапеште прошлой осенью. Лично мне эти лекции очень понравились и своей содержательностью и той информацией о Соросе которую я получил.

На сайте его лекций можно посмотреть видео клипы лекций, или послушать их в виде аудио файла, а также можно прочитать полный транскрипт всех пяти лекций.

Но я подумал что не все наши академики смогут насладиться английским и решил перевести эти лекции.

Конечно-же никаких разрешений на перевод и публикацию этих лекций на русский язык я от мистера Сороса я не получал. И если возникнуть какие-либо проблемы с копирайтом, то мне придётся отвечать по всей строгости закона, но если мне удастя довести мой труд до конца и Вы прочитаете его лекции на русском у Вас, как и у меня сложится впечатление что он (М-р. Сорос) будет только рад тому что кто-то довёл его мысли до более широкого круга.

Так что....

Выкладываю на Ваш суд небольшую часть первой лекции. Конечно есть небольшие шероховатости в тексте, но я их в конечном варианте отшлифую. Есть у меня и грубый перевод, но там требуется "шкурка на 25". Если Вам не интересно - так и скажите, я убивать себя не буду. Я сам лекции прослушал и прочитал, мне перевод не нужен.

 

Общая теория рефлексивности

Стенограмма лекции Джорджа Сороса в Центрально-Европейском университете 26 октября 2009.

 

В ходе моей жизни, я разработал концептуальную основу, которая помогла мне как зарабатывать деньги в качестве управляющего хедж-фонда, так и тратить их в качестве целеустремлённого филантропа. Но концепция сама по себе не о деньгах, речь идет о взаимосвязи между мышлением и реальностью, предметом изучением философов с начала всех времен.

Я начал разрабатывать свою философию в качестве студента в Лондонской школе экономики в конце 1950-х. Я сдал выпускные экзамены на один год раньше, и мне предстояло заполнить чем-то оставшийся год, прежде чем я был бы допущен к получению степени. Я мог выбрать моего наставника и я выбрал Карла Поппера, уроженца Вены, философа, автора книги "Открытое общество и его враги", которая произвела глубокое впечатление на меня.

В своих книгах Поппер утверждал, что эмпирическая истина не может быть известна с абсолютной достоверностью. Даже научные законы не могут быть проверены без тени сомнения: они могут быть опровергнуты путем тестирования. Одной ошибочный тест и вся теории идёт по неправильному пути; и никакое число новых тестов не будет считаться достаточным для абсолютной проверки. Научные законы носят гипотетический характер, и их истина остается предметом испытаний. Идеологии, которые утверждают, что владеют истиной делают ложные заявления, и поэтому они [идеологии] могут быть внедрены в общество только с помощью силы. Это относится и к коммунизму, фашизму и национал-социализмау и т.д.. Все эти идеологии приводят к репрессиям. Поппер предлагает более привлекательную форму социальной организации: открытое общество, в котором люди могут свободно исповедовать различные мнения и верховенство права позволяет людям с разными взглядами и интересами жить вместе в мире. Пережив сначала нацистскую а затем коммунистической оккупацию в Венгрии я нашел идею открытого общества очень привлекательной.

Пока я читал Поппера я также занимался изучением экономических теорий, и я был поражен противоречием между выводами Поппера о несовершенном понимании и безупречной теорией конкуренции в экономике которая вытекала из постулатов абсолютного знания истины. Это привело меня к тому что я поставил под вопрос предположения экономической теории. Это были две основные отправные теоретические точки моей философии. Это противоречие также глубоко укоренились в моей личной истории.

Формирующим опытом в моей жизни была немецкая оккупация Венгрии в 1944 году. Мне не было ещё четырнадцати летв то время, выходцев из среднеобеспеченного класса, вдруг столкнулся с перспективой быть депортированым и убитым только потому, что я еврей.

К счастью, мой отец был хорошо подготовлен для такого поворота далёким от повседневности опытом. Он пережил русскую революцию, и события тех дней были формирующими опыт его жизни. До этого он был амбициозным молодым человеком. Когда началась первая мировая война, он ушел добровольцем на службу в австро-венгерскую армию. Затем он был взят в плен русскими и увезён в Сибирь. Будучи амбициозным, он стал редактором газеты, котрорая издавалачь самими заключенными. Издание было рукописное и все публикации писались отруки прямо на доске. А сама газета так и называлась - Планка. Это сделало его таким популярным, что он был избран представителем заключенных. Однажды плененные солдаты из соседнего лагеря устроили побег, и в отместку в той тюрьме расстреляли всех предствателей заключённых. Мой отец, на стал дожидатьсячтобы то=же самое произошло в его лагере, тоже организовал групповой побег. Его план был построить плот и плыть вниз по реке к океану, но его знания географии была недостаточными; он не знал, что все реки Сибири впадают в арктические моря. Они дрейфовали в течение нескольких недель, прежде чем поняли, что они направляются в Арктику, и им потребовалось еще несколько месяцев, чтобы они вернулись к цивилизации через тайгу. В то же время, разразилась Русская революция, и он и его товарищи были затянуты в водоворот событий. Только после многих приключений отцу удалось найти дорогу обратно в Венгрию. Если бы он остался в лагере, он бы вернулся домой гораздо раньше.

Мой отец вернулся домой совершенно другим человеком. Его опыт во время Русской революции произвел глубокое воздействие на него. Он потерял свое честолюбие и ничего больше не хотел от жизни, кроме как просто жить и наслаждаться каждым прожитым днём. Он воспитал в своих детях уважение к ценностям, которые очень отличаюлись от той среды, в которой мы жили. Он не скопить богатства и стать светским человеком. Наоборот, он работал ровно столько, сколько требовалось, чтобы свести концы с концами. Я помню как он послал меня к одному из своих клиентов чтобы одолжить денег для семейной поездки на лыжный курорт и как он потом ворчал и находисля всё время в дурном настроении только потому что ему пришлось работать, чтобы оплатить его обратно. Хотя мы были достаточно процветающими, мы не были типичными буржуа, и мы гордимся тем, что мы тем отличались.

В 1944 году, когда немцы оккупировали Венгрию, отец сразу понял, что это были не обычные времена, и обычные нормы жизни не приемлемы. Он организовал фальшивые удостоверения личности для всей семьи и для ряда других людей. Те, кто мог, платили ему, а другим он помогал бесплатно. Большинство из них выжили. Это был его звездный час.

* * *

Жизнь с поддельным документам оказалась волнующим опытом для меня. Мы были в смертельной опасности. Люди гибли все вокруг нас, но мы сумели не только выжить, но и помогли другим людям. Мы были на стороне добра, и мы победили с превосходящими силами противника. Это заставило меня чувствовать себя особенным. Это было истинное приключение. У меня был надежным проводником - мой отец, который вывел нас всех невредимыми. Чего еще может просить четырнадцатилетний подросток?

После того как эйфория спасения от нацистов поостыла, жизнь в Венгрии начали терять свой блеск в годы советской оккупации. Я искал новые пути для себя и с помощью моего отца, я нашел выход из Венгрии. Когда мне было семнадцать, я стал студентом в Лондоне. В моих исследованиях, мой основной интерес заключался в стремлении лучше понять этот странный мир, в котором я родился, но я должен признаться, я также лелеял некоторые фантазии что в дальнейшем я стану важным философом. Я верил, что я получил то понимание, которое разделяло меня от других людей.

Жизнь в Лондоне была большим разочарованием. Я был без денег, один, и люди не были заинтересованы в том, что я хотел им сказать. Но я не отказался от моих философских амбиций, даже когда обстоятельства вынуждали меня делать всё чтобы прожить. После завершения учебы, у меня было множество преград. Наконец я оказался в Нью-Йорке в роли арбитражного трейдера, но в свое свободное время я продолжал работать над моей философской теорией.

Так я подошел к написанию своеого первого крупного сочинения, озаглавленного "Бремя сознания". Это была попытка смоделировать открытые и закрытые общества по Папперу. Это связывало органическое общество традиционного мышления, закрытое общества догматического мышления и открытое общество с критическим мышлением. То, что я не мог должным образом определить, было невозможность определить природу взаимосвязей и взаимоотношений между мышлением и фактическим положением дел. Эта проблема продолжала волновать меня, и таким образом как я пришел к разработке концепции рефлексивности - понятия, сущность которого я раскрою в деталях чуть позже.

Получилось так, что концепция рефлексивности дала мне по другому взглянуть на финансовые рынки; лучше, чем существующие теории. Это дало мне преимущество, сначала в качестве аналитика ценных бумаг, а затем как менеджера хедж-фонда. Я чувствовал, как будто я овладел крупным открытием, и что это позволит мне в конце концов исполнить мою фантазию превратиться в важного философа. В определенный момент, когда моя карьера бизнесмена зашла в тупик я "переключил скорости" и посвятил всю свою энергию в развитие моей философской теории. Я настолько сильно дорожил своим новым открытием, что никак не мог собраться с духом и поделиться им с кем либо или вынести его на обсуждение. Мне казалось, что концепция рефлексивности требует всетороннего изучения и глубокого осмысления. По мере того как я глубже и глубже зарывался в изучение этой проблемы я постепенно заблудился в тонкостях своей собственной конструкции. Однажды утром я не смог понять того что было написано мною же накануне вечером. В тот момент я решил оставить мои философские изыскания и сфокусироваться на зарабатывании денег. Только много лет спустя, после успешных побед на финансовом поприще в роли управляющего хедж-фонда, я вернулся в свою философию.

Я опубликовал свою первую книгу "Алхимия финансов" в 1987 году. В этой книге я попытался философски обосновать мой подход к финансовым рынкам. Книга привлекла определенное внимание. Она был прочитана большинством людей занятых в индустрии хедж-фондов, и книгу начали изучать в бизнес-школах, но её философские аргументации не произвели большого впечатления. Они были в основном отклонены как тщеславие человека, успешного в бизнесе и выдающего себя за философа.

Я и сам начал сомневатся в том что я открыл что-то новенькое. В конце концов я имел дело с предметом над которым ломали копья лучшие философы с незапамятных времен. Что давало мне право думать, что я сделал новое открытие, особенно если никто кроме меня так не думал? Несомненно, что концептуальная основа была полезной для меня лично, но никто не считал её равноценной другим концепциям. Мне ничего не оставалось как принять критику. Я не отказался от своих философских притязаний, но я стал рассматривать их как личные пристрастия. Я продолжал пользоваться своими концептуальными разработками в бизнесе и также в благотворительной деятельности, котрорая стала играть всё более важную роль в моей жизни. И в каждой моей новой книге я заново повторял свои аргументы. Такое многократное переосмысление помогло мне отшлифовать мою концепцию, но я продолжал считать себя философом-неудачником. Однажды я даже прочитал лекцию под названием "Неудавшийся философ пробует снова".

Все это изменилось в результате финансового кризиса 2008 года. Моя концептуальные рамки позволили как предвидеть кризис так и предпринять соответсвующие меры, когда он, наконец, наступил. Моя концепция также помогла мне объяснисть и предсказать события лучше, чем большинство других аналитиков. Это изменило мою собственную оценку и оценку многих других. Моя философия уже не являлась моим личным делом, она заслуживала того, чтобы принимать её всерьез - как возможный вклад в наше понимание реальности. Именно это побудило меня дать эту серию лекций.

* * *

Так вот. Сегодня я объясню свою концепцию ошибочности и рефлексивности в общих чертах. В завтрашней лекции я применю её на финансовых рынках, и после этого, в политике. Это также приведёт нас к концепции открытого общества. В четвертой лекции я раскрою разницу между рыночными и моральными ценностями, а в пятой я предложу кое-какие прогнозы и рецепты для текущего момента истории.

* * *

Могу сказать, что основную идею можно изложить в двух относительно простых предложениях. Одно из них, это ситуация, в которой мышление участников, их мнение о мире всегда частично (не полно) и искажено. Это принцип ошибочности. Другое, это то что эти искаженные представления могут повлиять на ситуацию, к которой они относятся, поскольку ложные выводы приводят к неуместным действиям. Это принцип рефлексивности. Например, лечение наркоманов и отношение к ним как к преступникам создает преступное поведение. Это неправильно толкует проблемы и препятствует надлежащему лечению наркоманов. В качестве другого примера, заявляя, что правительство плохое, как правило, способствуют формированию плохого правительства.

Оба явления, и ошибочности и рефлексивности являются здравым смыслом. Поэтому когда мои критики говорят, что я просто констатирую очевидное, они правы, но только до определённого уровня. Что делает мои предположения интересными это то, что они до сих пор не были по настоящему в целом оценены по достоинству. Концепция рефлексивности, в частности, старательно избегается и даже отрицается в применении к экономической теории. Моя концептуальная основа заслуживает внимания не потому что она представляет собой важное открытие, а скорее потому что здравый смысл в ней старательно игнорируется.

Понимание и восприятие рефлексивности принесено в жерву бесполезным потугам в якобы видимой полезной деятельности людей, прежде всего в экономике, и тем не менее, неопределенность является ключевой характеристикой человеческих отношений. Экономическая теория построена на концепции равновесия, и эта концепция находится в прямом противоречии с концепцией рефлексивности. Как я покажу в следующей лекции, эти два понятия выходят из двух совершенно разных толкований финансовых рынков.

Концепция ошибочности гораздо менее противоречивая. Общепризнанно, что сложность мира, в котором мы живем, превышает нашу способность понять его. Я не могу предложить ничего нового по этому вопросу. Основным источником трудностей является факт что участники сами являются частью ситуации с которой они имею дело. Столкнувшись с реальностью сложностей мира мы вынуждены прибегать к различным методам упрощений и обобщений, дихотомии, метафор, принятия правил, моральных заповедей - всё это только небольшая часть всего комплекса проблем. Эти умственные построения со временем начинают жить по своему, ещё более усложняя ситуацию.

Структура головного мозга является еще одним источником искажений. Последние достижения в области науки о мозге начали прояснять некоторые наши представления о том, как функциионирует мозг. Эти достижения лишь подкрепляют утверждения Юма о том, что функция мозга это следствие страсти. Идея бестелесного интеллекта или исскуственного разума является не более чем плодом нашего воображения.

Мозг бомбардируется миллионом сенсорных импульсов, но сознание может обрабатывать только семь или восемь предметов одновременно. Импульсы должны быть сконцентрированы, выстроены по порядку и интерпретированны под прессом времени или скорее его нехватки, и ошибкок и искажений просто невозможно избежать. Наука о мозге добавляет много новых деталей к моему оригинальному утверждению, что наше понимание мира, в котором мы живем, является по своей сути несовершенным.

* * *

Концепция рефлексивности, требует немного более расширенного обьяснения. Она применяется исключительно в ситуациях с думающими участниками. Мышление участников выполняет две функции. Одна из них - понять мир или обстановку, в котором мы живем; я называю это познавательная (когнитивная) функция. Другая функция - чтобы изменить ситуацию в нашу пользу. Я называю это причастностью или манипулятивной функцией. Соединить две функции мышления и реальности в противоположных направлениях. В когнитивных функциях, реальность должна определить мнения участников; направление причинно-следственной связи от мира к разуму. По контрасту, в манипулятивных функциях, направление причинно-следственной связи идёт от ума к миру, то есть, намерения участников и их дела оказывают влияние на мир и на окружающую обстановку. Когда обе функции работают в то же самое время они могут мешать друг другу.

Каким образом? Лишая каждую функцию независимой переменной, которая может быть необходима для определения значения зависимой переменной. Потому что, когда независимая переменная одной функции является зависимой переменной другой функции, никакая из этих функций не может имет по настоящему независимую переменную. Это означает, что когнитивные функции, не могут производить достаточно знаний, чтобы служить в качестве основы для принятия решения участниками процесса. Аналогичным образом, манипулятивные функции могут повлиять на результат, но не могут определить его. Иными словами, результат будет постоянно отклонятся от задуманного. Действительность будет складываться таким образом что постоянно будет присутствовать некоторая задержка между намерениями и действиями, постоянное нарастающее проскальзывание между действиями и результатами. Как результат, в нашей оценке действительности и в самом ходе событий постоянно присутствует элемент неопределённости.

Чтобы понять эти неопределённости связанные с рефлексивностью мы должны ещё больше углубиться в исследования. Если бы познавательные функции работали бы без какого-либо вмешательства со стороны манипулятивных функций, то она производила бы чистое знание. Знания представлят собой истинные формулы, высказывания или утвреждения. Утвреждение верно если оно соответствует фактам. Но если имеет место вмешательства со стороны манипулятивных функций, факты больше не могут выступать в качестве независимого критерия, по которому можно судить об истинности утверждения, потому что в процессе обмена информации факты могли быть изменены.

Рассмотрим утверждение: "идет дождь". Это заявление будет истинными или ложными в зависимости от того идет дождь или нет на самом деле. Теперь рассмотрим заявление: "Это революционный момент". Это заявление рефлексивное, и его истинность зависит от производимого им воздействия.

Рефлексивные заявления имеют какое-то сходство с парадоксом лжеца, которое является самостоятельным самоутверждающим и на себя ссылающимся заявлением. Но покуда самоутверждающиеся постулаты всячески анализируются, рефлексивности не уделяется равноценного внимания. Это странно, потому что рефлексивность оказывает гораздо большее влияние на мир, в то время как самоутверждающиеся постулаты являются не более чем лингвистическим феноменом.

В реальном мире, размышления участников находит свое выражение не только в заявлениях, но и, конечно, в различных формах деятельности и поведения. Это делает рефлексивность очень широко распространённым явлением, которое обычно принимает форму обратной связи. Мнения участников влияет на ход событий, а ход событий в свою очередь влияет на мнения участников. Влияние это непрерывное и круговое; это то, что превращает его в цепь обратной связи.

Рефлексивная петля обратной связи не была тщательно проанализированы, и когда я первоначально столкнулся с этим явлением и попытался проанализировать его, я встретился с различного рода осложнениями. Обратная связь должна быть двусторонней; связью между представлениями участников и реальным ходом событий. Но как же тогда быть с двусторонней связью между представлениями участников? И как насчет отдельных, не связанных друг с другом, участников спрашивашивающих только себя, кто он такой и что он означает, соответственно меняя только своё поведение, как результат своих размышлений? Пытаясь разрешить эти трудности я так запутался во всех этих категориях, что в какой-то момент перестал понимать что же я создал или пытался создать, так что однажды утром я не мог понять, что я писал накануне. Вот тогда я отказался от философии и посвятил ссвою энергию зарабатыванию денег.

Чтобы не попадать в эту ловушку еще раз, позвольте мне предложить следующую терминологию. Давайте различать объективные и субъективные аспекты реальности. Мышление представляет собой субъективный аспект, в то время как события - это объективный аспект. Другими словами, субъективный аспект охватывает то, что происходит в умах участников, объективная сторона обозначает то, что происходит во внешней реальности. Существует только одна единственная реальность, но есть множество разных субъективных мнений. Таким образом рефлексивность может соединить два или более аспекта реальности, создавая тем самым обратную связь между ними. Допустимо также, чтобы соединение происходило и на уровне одиночного, единственного аспекта реальности отдельно отражающего его собственную личность или характеристику. Это можно расматривать как "само-рефлекция" или "само-отражение". Тогда мы можем выделить две категории: рефлексивные отношения, которые связывают субъективные аспекты и рефлексивные события, которые предусматривают влияние объективного аспекта. Бракосочетание - это рефлексивные отношения; финансовый крах 2008 года также был рефлексивным событием. Когда действительность не имеет субъективного аспекта, не может быть и рефлексивности.

* * *

Обратная связь может быть как отрицательной так и положительной. Отрицательная обратная связь сближает взгляды и выводы участников процесса; положительная обратная связь расставляет взгляды и выводы участников дальше друг от друга. Иными словами, негативный процесс обратной связи не требует коррекции. Такой процесс может продолжаться вечно, и если не будет серьезных изменений во внешней действительности, он может привести к равновесию, при котором взгляды участников приходят к единственному действительному фактическому положению дел. Теоретически, именно так должно происходить на финансовых рынках. Такое равновесие, которое является стержнем в экономике, оказывается предельным случаем отрицательной обратной связи, а в моей концепции является ограничением.

В отличие от этого позитивный процесс обратной связи является самоутверждающимся. Такой процесс не может продолжаться вечно, потому что в конечном итоге мнения участников станут настолько далеки друг от друга и от объективной реальности, что участники будут вынуждены признать их как нереальные. Этот процесс не может существовать долго без каких-либо изменений в фактическом положении дел, поскольку он носит характер положительной обратной связи, что усиливает текущую тенденцию преобладающую в реальном мире. Вместо этого эквилибриума, мы сталкиваемся с динамическим дисбалансом или что может быть определено как далекое от равновесия условие. Обычно в ситуации далёкой от баланса, расхождения между восприятием и реальностью приводит к развязке, которая приводит в движение процессы положительной обратной связи в противоположном направлении. Такой изначально самоутверждающийся самоподдерживающийся процесс в конечном итоге обречен на провал. Процессы бумов и крахов характерны для финансовых рынков, но они также могут быть найдены в других сферах. Так, я называю их плодородными заблуждениями в толковании реальности, которые тем не менее позволяют получить результаты укрепляющие искажения.

* * *

Я понимаю, что все это очень абстрактно и трудно для восприятия. Было бы намного легче, если бы я привёл бы конкретные примеры. Но вам придется псопевать за мной. Я хочу также подчеркнуть и обратить Ваше внимание как трудности в понимании и следовании абстрактным аргументам поможет мне обьяснить их. При решении таких вопросов, как действительность или мышление, либо взаимосвязи между ними, то легко запутаться и сформулировать проблемы неправильно. Таким образом недоразумения и заблуждения играют очень важную роль в человеческих делах. Недавний финансовый кризис может быть отнесен к ошибочной интерпретации тот как работают финансовые рынки. Я буду обсуждать это в следующей лекции. В третьей лекции, я остановлюсь на двух заблуждениях - ложности Просвещения и заблуждения Пост-модернизма. Эти конкретные примеры продемонстрируют какую важную роль они могут играть в ходе истории. Но для остальной части этой лекции я буду оставаться на высотах абстракции.

Я утверждаю, что ситуации, в которых есть думающие [мыслящие] участники имеют структуру отличную от той с которой можно столкнуться в природе. Разница заключается в роли мышления. В природе процесс мышления не играет причинную роль и выполняет только познавательные функции. В человеческих же деяниях мышление является неотьемлемой частью субьективной материи и выступает как познавательная и манипулятивная функция. Эти две функции могут конфликтовать друг с другом. Кофликт не происходит все время в повседневной деятельности, как например при вождении автомобиля или покраске дома, на самом деле две эти функции дополняют друг друга, но когда конфликт возникает, он [конфликт] вносит элемент неопределенности, который отсутствует в природе. Неопределенность проявляется в обоих функциях: участники процесса начинают действовать на основе несовершенного понимания и результаты их деятельности не будут соответствовать их ожиданиям. Это ключевая особенность человеческой деятельности.

Напротив, в случае природного явления, события будут развиваться независимо от мнения наблюдателей. Сторонний наблюдатель участвует только в познавательной функции и природное явление или процесс обеспечивает надежный критерий, по которому истинность теории наблюдателя может быть оценена. Так сторонний наблюдателю может получить знания. На основе этих знаний, можно успешно манипулировать природой. Существует естественное разделение между познавательной и манипулятивной функциями. Благодаря их разделению, обе эти функции могут выполнять свои задачи лучше, чем в человеческой сфере.

Я должен подчеркнуть, что рефлексивность не является единственным источником неопределенности в человеческих делах. Да, рефлексивность внести элемент неопределенности и во мнения участников и в реальный ход событий, но другие факторы также могут иметь похожий эффект. Например, тот факт, что участники могут не знать, что знают другие участники – является чем-то отличным от рефлексивности, тем не менее этот факт является источником неопределенности в человеческих делах. Тот факт, что различные участники могут иметь разные интересы, некоторые из которых могут находиться в конфликте друг с другом, является еще одним источником неопределенности. Кроме того, каждый участник может опираться на множество значений, которые не могут быть само-согласованны, как указал Исайя Берлин. Неопределенности создаются факторами которые скорее всего еще более обширные, чем те, порожденные рефлексивностью. Я буду говорить о них всех вместе как о принципе человеческой неопределенности, которая является еще более широким понятием, чем рефлексивность.

Понятие неопределённости присущая человеку есть предмет гораздо более принципиально и жестко чем субьективный скептицизм в декартовой философии (Cartesian philosophy). Оно дает нам объективные причины считать, что наши представления и ожидания или, по крайней мере, есть или могут быть: неправильными.

Несмотря на то что основное воздействие человеческой неопределенности приходится на участников, оно имеет далеко идущие последствия для социальных наук. Чтобы обьяснить их лучше я буду ссылаться на теорию научного метода Карла Поппера. Это простая и элегантная схема. Она состоит из трех элементов и трех операций. Тремя элементами являются научные законы, и также начальные и конечные условия, при которой эти законы применяются. Тремя операциями являются прогнозированияе объяснение, и тестирование. Комбинация научных законов с начальными условиями даёт прогнозы. Когда прогнозы сочетаются с конечными условиями, они дают объяснения. В этом смысле прогнозы и объяснения симметричны и обратимы. Остаётся тестирование: это процесс сравнения прогнозов, основанных на научных законах с фактическими результатами.

По мнению Поппера, научные законы носят гипотетический характер, они не могут быть до конца проверены, кроме того они могут быть опровергнуты путем тестирования. Ключом к успеху научного метода является то, что он может проверен путём обобщения общезначимости с помощью сингулярного наблюдения. Одного неудачного теста достаточно, чтобы опровергнуть и забраковать теорию, но никакое число успешных тестов не может быть достаточно, чтобы проверить и подтвердить теорию абсолютно.

Это гениальное решение в по сути неразрешимой проблеме: как наука может быть одновременно и эмпирической и рациональной? По мнению Поппера она эмпирическая, потому что мы проверяем наши теории, наблюдая наблюдая наколько наши предсказания оказались правдой, и наука является рациональной, поскольку мы применяем дедуктивную логику. Поппер обходится индуктивной логикой и полагается на испытания-тесты. Обобщения, которые не могут быть ошибочными, не квалифицируются как научные. Поппер особо подчеркивает центральную роль, которую тестирование играет научном методе и создает серьезные основания для критического мышления, утверждая, что научные законы являются действительными лишь в предварительном порядке и остаются открытыми для обсуждения. Таким образом, тремя основными чертами схемы Поппера являются симметрия между прогнозированием и объяснением, асимметрия между проверкой (тестом) и опровержением (здесь: ошибкой, неудачей) и центральная роль тестирования. Тестирование позволяет науке расти, улучшаться и обновляться.

Схема Поппер хорошо работает для изучения природных явлений, но принцип человеческой неопределенности бросает палки в колёса простой и элегантной схемы Поппера. Симметрия между прогнозом и обьяснением разрушается из-за элемента неопределенности в прогнозах и центральная роль тестирования тоже ставиться под сомнение. Так должны ли начальные и конечные условия учитывать элемент мышления участника? Этот вопрос важен, поскольку тестирование требует повторения этих условий. Если мышление участников учитывается, то становиться трудно определить какими были начальные и конечные условия, потому что мнение участников может исходить только из их высказываний или действий. Если же его [мышление] исключить, то начальные и конечные условия не подпадают под условия сингулярного наблюдения, поскольку те же объективные условия могут быть связаны с самыми разными мнениями участников. В любом случае, обобщения не могут быть надлежащим образом проверены. Эти трудности не останавливают социологи от создания стоящих обобщений, но они вряд ли отвечают требованиям схемы Поппера, и также не могут состязаться с интеллектуальной силой законов физики.

Социологи находят этот вывод неприемлемым. Экономисты, в частности, страдают от, как бы выразился Зигмунд Фрейд, завистью к физике.

Было множество попыток устранить трудности связанные спринципом человеческой неопределнности изобретая и постулируя своего рода фиксированную зависимость между участниками мышления и фактическим положением дел. Карл Маркс утверждал, что идеологическая надстройка определяется материальными условиями производства, а Зигмунд Фрейд утверждал, что поведение людей определяется стремлениями и комплексами, которые частично даже не являются сознательными. Оба требовали присвоения научного статуса для своих теорий, хотя, Поппер указывает на то, что они не могут быть опровергнуты путем тестирования.

Но самой впечатляющей является попытка экономической теории. Все началось с предположения что экономические законы совершенны и, когда это предположение оказалось несостоятельно, теория прошла через все более впечатляющие выкрутасы чтобы поддержать миф о рациональном поведении. Экономика оказалась в компании с теориями рациональных ожиданий, которые утверждают, что существует некий единый оптимальный вариант будущего и, что в конечном итоге все участники рынка сойдутся в своих точках зрения в окрестностях этого оптимального варианта. Этот постулат является абсурдным, но он необходим для того, чтобы позволить экономической теории конструировать сви модели на ньютоновской физике.

Любопытно, что Карл Поппер и Фридрих фон Хайек признали всвоей знаменитой переписке на страницах Economica, социольные дисциплины не могут произвести результаты сопаставимые с дисциплинами точных наук. Хайек выступал против механического и некритического применения количественных методов в приложении к естественным наукам. Он называл это не наукой а научностью. А Карл Поппер в своей работе "Нищета историцизма" утверждал, что история не определяется универсально принятыми научными законами.

Тем не менее, Поппер провозгласил, то что он называл "доктриной единого метода", под которым он имел в виду, что как естественные и социальные науки следует оценивать по одним критериям. И Хайек, конечно, стал апостолом Чикагской школы экономики, откуда взял своё начало рыночный фундаментализм. Но я это понимаю так, что из-за человеческой неопределённости субьекты естественных наук и наук социальных фундаментально различны и, поэтому им необходимо развить различные методы, и они должны быть придерживаться различных стандартов. От экономической теории нельзя ожидать каких либо универсальных общезначимых законов, которые могут быть использованы чтобы объяснить и предсказать исторические события. Я утверждаю, что рабское подражание естествознанию неизбежно приводит к искажению человеческих и социальных явлений. То что достижимо в области социальных наук отстает от того, что достижимо в области физики.

Я несколько встревожен, однако, что картина различия естественных и общественны наук рисуется слишком резкая. Такие дихотомии, как правило, не находят места в действительности, они вводятся нами, в наших порывах найти какой-нибудь здравый смысл в сегодняшней запутанной реальности. В самом деле, пока острые различия между естественными и социальными науками представляются оправданными, существуют другие науки, такие, как биология и изучение животного мира, которые занимают промежуточную позицию.

Но мне пришлось отказаться от моих оговорок и признать дихотомию между естественными и социальными науками, потому социальные науки сталкиваются с трудностью от которой естественные науки свободны.

И это, что социальные теории рефлексивны. Открытия Гейзенбергом принципа неопределенности не повлияли на поведение квантовых частиц ни на йоту, но социальная теория, будь то марксизм, рыночный фундаментализм или теория рефлексивности, может влиять на изучаемый предмет. Научный метод должен быть посвящен поиску истины. Принцип неопределенности Гейзенберга не противоречит этому постулату, но рефлексивность социальных теорий противоречит. Почему социальные науки ограничиваются пассивным изучением социальных явлений, в то время как они могут быть использованы для активного изменения положения дел? Как я отмечал в "Алхимия финансов", алхимики совершили ошибку, пытаясь изменить характер базы металлов заклинанием. Вместо этого им следовало бы сосредоточить свое внимание на финансовых рынках, где это им бы удалось.

Каким образом социальные науки могут быть защищены от такого вмешательства? Я предлагаю простое средство: признается дихотомия между естественными и социальными науками. Это позволит оценивать социальные теории по их достоинствам, а не ложной аналогией с естественными науками. Я предлагаю это как Конвенцию о защите научного метода, но не принижение или девальвация социальных наук. Конвенция не устанавливает никаких ограничений на том, что социальные науки в состоянии достичь. Напротив, с освобождением социальных наук от рабской имитации естественных наук и защищая их от оценки по неправильным стандартам, они должны открыть новые перспективы. Именно в этом духе, что я буду продвигать мою интерпретацию финансовых рынках завтра.

Я прошу прощения за содержание Вас в разреженной атмосфере абстракции. Я обещаю спуститься на землю в моей следующей лекции.

 

End of transcript of the first lecture.

Изменено 17 марта, 2010 пользователем SilverSurfer

[художник]

Вы переводите доступный материал, выложеный для публики и этим вы не нарушаете ничьих прав.

За ссылки спасибо, интересно.

[Idaho]

Текст лекций похож на книгу "Кризис мирового капитализма"

можно скачать на Либрусеке

[SilverSurfer]

Мой вопрос к академикам: Вам интересно? Мне продолжать переводить или как?

[prokoppoloUA]

Мой вопрос к академикам: Вам интересно? Мне продолжать переводить или как?

конечно интересно!

[SilverSurfer]

Финансовые рынки

 

Стенограмма лекции Джорджа Сороса в Центрально-Европейском университете 27 Октября 2009.

 

Сегодня я буду применю концепции ошибочности, рефлексивности и принципа человеческой неопределенности к финансовым рынкам. Пожалуйста, приготовтесь, потому что я сжал опыт своей жизни в этой одной лекции.

 

Финансовые рынки являются прекрасной лабораторией для тестирования идей, которые я выдвинул в абстрактной форме вчера. Ход событий на финансовой арене легче наблюдать, чем в любом другом месте. Множество фактов принимают количественную форму, также данные хорошо задокументированы и хорошо сохранены. Возможность для тестирования возникает потому, что моя интерпретация финансовых рынков находится в прямом противоречии с гипотезой эффективных рынков, которая является общепринятой теорией этих рынков. Эта теория утверждает, что рынки стремятся к равновесию; отклонения происходят случайным образом и могут быть отнесены к посторонним потрясениям. Если эта теория верна, то моя ошибочна, и наоборот.

 

* * *

 

Позвольте мне прояснить каким образом моя концепция рассматривает финансовые рынки в двух кардинальных принципах. Во-первых, рыночные цены всегда искажают фундаментальную картину. Степень искажения может колебаться от незначительной до огромной. Это находится в прямом противоречии с гипотезой эффективных рынков, которая утверждает, что рыночные цены отражают всю имеющуюся информацию. Во-вторых, вместо того чтобы играть чисто пассивную роль в отражении реальности, финансовые рынки играют весьма активную роль: они могут влиять на те самые фундаментальные показатели, которые они должны отображать. Именно эта функция "свободного рынка" отсутствует. Этот рынок фокусируется только на половине рефлексивных процессов: неправильной оценке финансовых активов; рынок не заботит неправильная оценка так называемых фундамантальных основ.

 

Существуют различные вариантов при которых неправильная оценка финансовых активов может влиять на так называемые основы. Наиболее широко применяемые связаны с использованием маржевого перефинансирования заемного и собственного капитала. Различные результаты обратной связи могут создавать впечатление, что рынки правы, но в работе этот механизм очень отличается от того, который предлагается теорией. Я утверждаю, что финансовые рынки имеют возможность изменения фундаментальных основ и это может создать впечатление существования связки: рыночные цены - фундаментальные основы. Сравните это с гипотезой эффективных рынков, которая утверждает, что рынки всегда точно отражают реальность и автоматически стремятся к равновесию ...

 

Мои два предложения фокусируют внимание на рефлексивных петлях обратной связи, которые характеризуют финансовые рынки. Существуют два вида обратной связи: негативное и позитивное. Отрицательная обратная связь самокорректирующаяся; положительная обратная связь самоутверждающаяся. Таким образом, отрицательная обратная связь создает тенденцию к равновесию, а положительная обратная связь наоборот создает или усиливает динамический дисбаланс. Положительные обратные связи более интересны, поскольку они могут вызвают большие движения, как в рыночных ценах, так и в фундаментальных основах. Полный цикл положительной обратной связи раскручивает себя сам. но в конце концов достигает того момента когда наступает климакс и разворот, после чего становится обратная связь подпитывает себя снова но уже в противоположном направлении. Однако процессы положительной обратной связи не обязательно проходят полный цикл, они могут быть прерваны в любой момент отрицательной обратной связью.

 

* * *

 

Я разработал свою теорию о процессах бумов и крахов, вдоль этих линий. Каждый "пузырь" имеет две компонента: первый - основная тенденция (тренд), которая превалирует в реальности, и второй - заблуждения, связанные с этой тенденцией. Процесс бумов и спадов приводится в движение, когда тенденции и заблуждения усиливают друг друга. Этот процесс обязан быть протестирован отрицательной обратной связью по ходу дела. Если эта тенденция достаточно сильна, чтобы пережить испытание, и тенденции и заблуждения будут и далее укрепляться. В конце концов, ожидания рынка станут так далеки от реальности, что люди вынуждены будут признать, что речь идет о заблуждении. Ближе к развязке, растут сомнения и всё больше людей теряют веру, но тренд идет по инерции. Ка сказал Чак Принс, бывший глава CitiGroup: "Мы должны танцевать пока играет музыка". В конечном итоге будет достигнута точка, когда тренд развернётся; он также будет раскручиваться сам по себе, но теперь в противоположном направлении.

Изменено 18 марта, 2010 пользователем SilverSurfer

[SkyTrader]

На самом деле, эти лекции - это практически дословный текст "Алхимии финансов" и "Сорос о Соросе"(там, где история его жизни). Спасибо огромное за перевод. Я нашёл эти лекции на ютубе (на оригинальном сайте долго и криво грузится). Включил их и параллельно читал перевод. Обалденное ощущение присутствия на лекции с полным пониманием того, о чём говорит лектор =)))