Статья подготовлена Александром Гапоненко, д.э.н., Институт Европейских Исследований Латвия страна небольшая, даже по скромным европейским масштабам. Ее экономическое развитие и степень вовлеченности в международные связи находится на среднеевропейском уровне. Однако текущий экономический кризис в наибольшей степени затронул именно Латвию. По сравнению с другими европейскими странами, в ней в настоящее время наблюдается наибольшее падение объемов производства, наиболее высокие уровни инфляции и безработицы. И это при том, что последние несколько лет страна показывала самые высокие в Европе темпы экономического роста, обладала внушительными золотовалютными резервами, достаточно низким уровнем внешней и внутренней задолженности. Латвия практически не пострадала от падения мировых финансовых рынков, но первая была вынуждена прибегнуть к масшабным заимствованиям у международных финансовых институтов. Отдельно следует отметить, что острый экономический кризис привел к полному политическому колапсу, сделавшему развитие общественных процессов в стране практически неуправляемыми. В связи с этим, теоретическую важность и практическую значимость приобретает проблема определения причин превращения Латвии в лидера мирового кризисного соревнования. Для того что бы разобраться в этой проблеме надо ответить на несколько простых вопросов. Развился ли столь глубокий экономический кризис в Латвии на собственной основе или, в основном, был связан с действием неблагоприятных внешних факторов? Порождена острота кризисных явлений ошибками руководства страны или она заложена в сложившейся институциональной системе? Как повлияет кризис на финансовое положение страны? Каковы социальные причины и последствия экономического кризиса? Ответы на эти вопросы помогут извлечь политические уроки из развивающегося экономического кризиса и облегчат поиск выхода из него как для латвийских политических элит, так и для элит других европейских стран. Кризис национальный или мировой? Первые тревожные признаки в латвийской экономике проявились еще в начале 2007 года, когда мировой экономический кризис был еще в зачаточном состоянии и реально воздействовал только на умы узкого круга экспертов. Это были признаки кризиса конъюнктурного характера и затрагивали они только некоторые отрасли народного хозяйства: сферу недвижимости, строительство, торговлю. Наблюдалась высокая инфляция, перекредитование экономики, спекуляции с недвижимостью, быстрый рост издержек производства, отток ресурсов из сферы материального производства в финансовые спекуляции, непомерный рост доходов населения и потребления. Начавшиеся в экономике Латвии кризисные явления были углублены принятием правительством А.Калвитиса запоздалой и противоречивой Антиинфляционной программы. Ее реализация привела к затруднению кредитования народного хозяйства и населения, остановке продаж на рынке недвижимости, прекращению нового строительства, сокращению продаж ряда товаров. Несмотря на меры Антиинфляционной программы 2007 год закончился с инфляцией в размере 10,1 %.(*) В первой половине 2008 года инфляция продолжала расти (16,4 % — 1 кв., 17,7 % — 2 кв.). Зато под воздействием инициированых властями ограничений на выдачу кредитов стал резко сокращаться объем производства. Валовой внутренний продукт(ВВП) страны, расчитанный в сопоставимых ценах 2000 г, в 3 квартале 2008 г., упал, по сравнению с 3 кварталом 2007 г., на 4,5 %. За этот же период число безработых выросло с 70.7 до 87.7 тыс. человек, или на четверть. В промышленности спад производства к августу 2008 г. составил 8 % от уровня января этого же года, в строительстве был еще больше. Из-за снижения объемов производства стали сокращаться налоговые поступления в бюджет, правительство прибегло к значительным внутренним заимствованиям. Таким образом, факты явно говорят о том, что кризис в Латвии возник и развивался на собственной, национальной, основе. Только с августа 2008 г. Латвия стала испытывать влияние мирового экономического кризиса. Причем, это влияние не было прямо связано с обесценением фиктивного капитала, как в других странах, поскольку в стране практически не существовало собственного рынка акций и облигаций, а государственные вложения в иностранные ценные бумаги были незначительны, по сравнению с общим объемом золото-валютных резервов. Не были значительными вложения в иностранные ценные бумаги и у основной части латвийских коммерческих банков, поскольку в стране действовала жесткая система регулирования их деятельности. Трагическое развитие кризисных событий началось с грубых ошибок соверешенных, уже новым, правительством И.Годманиса. Власти, по только им ведомым причинам, взяли на себя в конце 2008 г. убытки частного коммерческого банка «Парекс» в размере около 1,5 млрд. лат, что составляло более четверти всего размера государственного бюджета. Это вызвало непомерный дефицит бюджета, для покрытия которого правительство было вынуждено прибегнуть к крупным международным заимствованиям. Для сокращения дефицита бюджета и возврата долга правительством были разработаны и приняты экстраординарные меры. Среди них, повышение с начала 2009 г. налога на добавленную стоимость с 18 до 21%, отмена льгот по налогообложению для широкого круга социально значимых товаров, существенное повышение налогов на все подакцизные товары, сокращение затрат на выплату пособий по безработице, сокращение заработных плат учителей, ученых, полицейских, врачей, сокращение государственных затрат на медицинское обслуживание. При этом продолжалось финансирование амбициозных проектов Государственной библиотеки и концертного зала. В результате ошибочных действий правительства условия хозяйствования в стране катострафически ухудшились. Началось бегство капитала, массовое разорение предприятий и увольнение занятых на них работников, еще больше сократились налоговые поступления в бюджет. При всем этом, воздействие мирового кризиса на экономику Латвии продолжало оставаться малозначительным. Так, весь 2008 г. поступательно рос экспорт и сокращался импорт товаров и услуг, понемногу уменьшалось отрицательное сальдо торгового баланса. Иностранные капитальные вложения за первых три квартала 2008 г. несколько сократились по сравнению с рекордным уровнем 2007 г., но были на 11% выше, достаточно значимого, уровня 2006 г. Эти капитальные вложения, отчасти, перекрывали негативное торговое сальдо. Другую его часть перекрывали внешние заимстования. Показатель внешней задолжности(в процентах от ВВП), вырос за первых три квартала 2008 г., по отношению к тому же периоду 2007 г., с 52,5% до 57,6%. Факт, несомненно, неприятный, но темпы роста внешней задолжности были в два раза ниже, чем за предыдущие два года. Средние ставки банковского кредита в 2008 г. оставались на уровне инфляции (16,5% для долгосрочных и 11,1% для краткосрочных займов), то есть банковская система не испытывала серьезной нехватки денежных ресурсов. Главной внешнеэкономической проблемой для страны в это время была, упорно сохраняемая правительством, жесткая привязка лата к евро. Она лишала правительство важнейшего рычага регулирования экономики. При первых призаках паники на мировых рынках население стало стремительно менять, явно переоцененный, лат на другие валюты. В результате, только за период с сентября по ноябрь 2008 г. запасы иностранной валюты Банка Латвии упали с 2927 до 2309 млн. латов, или на 21%. К ранней весне следующего года золотовалютные запасы страны дожны были кончиться. Однако к концу декабря панику удалось остановить за счет достижения договоренности с международными финансовыми организациями о заимстовании 7,5 млрд. евро. Страна была спасена от проблем связанных с девальвацией лата, но пошла на повышение внешней задолжности, с достаточно умеренных 57,6% в конце III до критически опасных 100% от уровня годового производства валового внутреннего продукта в конце IV квартала 2008г. Ошибки текущие или системные? Ошибки в управлении кризисной экономикой, несомненно, связанны с низкой профессиональной квалификацией правительства И.Годманиса и его нежеланием прислушиваться к мнению экспертов. Чего стоит только заявление премьера о том, что кризис существует лишь в головах населения, или принятие по его инициативе норм уголовной ответственности за разговоры о необходимости девальвировать лат. Последние были, например, применены к невинному университетскому профессору, осмелившемуся изложить в газете с тиражем в 500 экз. раздел из учебника экономикс, посвященный ревальвации и девальвации валют, а также к двум известным музыкантам неудачно пошутившим на концерте в сельском районном клубе. Однако принимаемые нынешним правительством меры мало чем отличаются от подобного рода действий всех предыдущих латвийских премьеров на протяжении последних двух десятков лет. Просто в неблагоприятных внешних условиях стали более явными недостатки, давно давашей сбои, экономической модели. О какой модели идет речь? В настоящее время в Латвии продолжает действовать, сложившаяся еще в начале 90-х годов, экономическая модель нацеленная, приемущественно, на первичное, то есть неэквивалентное, накопление частного капитала. С ее помощью успешно прошла приватизация общественной собственности, доставшейся Латвийской Республие в наследство от Латвийской ССР, но она не способна обеспечить сбалансированное, долгосрочное экономическое развитие. Поэтому, с исчерпанием доступных ресурсов развития, данная экономическая модель начала давать системные сбои. Рассмотрим состояние дел с тремя основными видами ресурсов экономического развития Латвии: трудовыми, научно-техническими и капитальными. Трудовые ресурсы. Численность населения Латвии стремительно сокращается, как за счет высокой смертности и низкой рождаемости, так и за счет миграции. За период с 1989 г. по 2008 г. численность постоянного населения сократилось на целых 14,8%(данные официальной статитики не учитывают еще, приблизительно, 5% населения, временно выехавшего на заработки за границу и навсегда оставшегося там на полулегальном положении). Еще более высокими темпами за рассматриваемый период времени сократилась численность занятых в народном хозяйстве — на 21,5%. При этом надо учесть, что предложение трудовых ресурсов было в 1998 г. искусственно увеличено тогдашними властями за счет значительного повышения возраста выхода на пенсию и мужчин, и женщин. Одновременно с удлинением трудового периода в стране установился и постоянно сохраняется высокий уровень безработицы — только в отдельные годы он опускался ниже значения в 7%. Не происходил весь рассматриваемый период и рост качественного уровня трудовых ресурсов страны. Количество лет обучения в средней школе возросло с 10 до 12 лет, зато в высшей школе оно сократилось с 5 до 3 лет. Количество студентов в вузах незначительно выросло, зато качество их подготовки упало в разы. Структура подготовки специалистов не соответствует структуре спроса со стороны народного хозяйства. Те же, кто востребован, масссово уезжают работать в другие страны. Ресурсы научно-технического развития. Количество занятых в латвийской науке сократилось с 31 тыс. в 1991 г. до 4 тыс. в 2008 г. Средний возраст исследователей составляет около 60 лет. Конкурентоспособные НИИ и КБ ликвидированы, их кадровый потенциал утрачен. В оставшихся институтах открытий и изобретений практически не делается. Наука получает мизерное финансирования из государственного бюджета. В период с 1995 г. по 2007 г. на науку тратилось не более 0,25 % от ВВП, тогда как по ЕС этот уровень составлял 3%, а в США 6% от ВВП. В 2009 г. это финансирование было сокращено еще на 40%. Частного финансирования науки практичеки нет, т.к. все латвийские предприятия по своему размеру классифицируются как микро-предприятия и в принципе не способны финансировать научные исследования(В Латвии из 100 тысяч хозяйствующих субъектов, численность занятых свыше 250 человек имеют только 252 предприятия. Средняя численность занятых на одном предприятии в 2008 году составляла 6,6 человек). Финсовые средства, выделяемые на науку из Европейских фондов, не осваиваются из-за отсутствия творческого научного персонала и непомерной бюрократизации процесса распределения средств. Капитальные ресурсы развития. В стране изначально были ликвидация все крупные, ориентированные на производство экспортной продукции советские предприятия -ВЭФ, Аьфа, РАФ и десятки других. Их, достаточно конкурентоспособные по тем временам, производственные фонды были попросту уничтожены. Одновременно было ликвидировано крупное сельскохозяйственное производство, а его материальные ресурсы розданы по мелким фермерским хозяйствам. Размер новых капиталовложений в материальное производство все рассматриваемое время был относительно невелик. Если в предкризисном 1989 г. на накопление тратилось около 24% ВВП, то в рекордном 2007 г. только 19%, из которых 8% приходилось на иностранные капиталовложения. То есть, экономика страны могла генерировать собственные капиталовложения только на уровне 11% от размера ВВП — менее половины от того, что обеспечивала экономическая модель, действовавшая в Советской Латвии. Реальные инвестиции вкладывались, главным образом, в отрасли с быстрой и высокой капиталоотдачей, но низким потенциалом народохозяйственного роста — торговлю, складское хозяйство, гостиницы, транспорт и связь, жилье, офисные здания. Преимущественное развитие в Латвии получила сфера услуг. Если в 1991г. отрасли материального производства обеспечивали производство 68% ВВП страны, то в 2007 г. только 25%, доля же сферы услуг возросла, соответственно, с 32% до 75% от ВВП. А сфера услуг, как известно, обладает крайне ограниченным потенциалом долгосрочного экономического роста. Таким образом, можно говорить, о том, что последние 20 лет в Латвии действовала экономическая модель, которая не обеспечивала даже простого воспроизводства трудовых и научно-технических ресурсов развития, ориентировалась, в основном, на внешние источники поступления капитала, порождала ущербную народнохозяйственную структуру. Исчерпание внутренних ресурсов развития, при сохранении неэффективной модели их использования, не давали возможности обеспечивать стабильное и сбалансированное экономическое развитие. Это наглядно видно из анализа показателей темпа роста производства ВВП. В 1990 г. ВВП Советской Латвии, в сопостовимых ценах 2000 г., составлял 6771 млн. лат. Выбор экономической модели ориентирующейся на первоначального накопления частного капитала вызвал значительное падение объемов производства, которое не удавалось преодолеть в течении целых 15 лет. Только через год после вступления в ЕС, за счет массированных иностранных капиталовложений, дотаций и кредитов, объем ВВП страны достиг величины 7006 млн. лат, превысив на 3% уровень 1990 г. За период с 2005 по 2008 г. эти же, внешние, ресурсы обеспечили рост ВВП на целых 24% и он достиг, в тех же сопоставимых ценах 2000 г., величины 8717 млн. лат. Рост этот был обеспечен, более чем наполовину, за счет вклада отраслей недвижимость, финансовое посредничество, торговля, строительство. При первых затруднениях с кредитованием объем производства ВВП упал, как уже отмечалось, почти на 5%. Следует ожидать дальнейшего падения объемов производства до исходного уровня 2004 г., то есть почти на треть. Чьи финансы? Столкнувшись с исчерпанием внутренних источников роста, действующая в Латвии экономическая модель первоначального накопления капитала стала активно втягивать внешние финансовые ресурсы. Реальная возможность делать это, в значительных масштабах, появилась после вступления страны в 2004 г. в ЕС. Домохозяйства, банки, предприниматели и государство получили доступ, к относительно дешевым, внешним источникам кредитования. На начало 2005 г. кредитная задолжность финансовых, нефинансовых институтов и домохозяйств Латвии составляла 3897 лат или 52,4% от ВВП. К концу 2008 г. она достигла величины 14 577 млн. лат или 110% от ВВП, то есть выросла более, чем в два раза. Это тот уровень, когда возврат кредитов, особенно в условиях кризиса, становиться практически невозможным. Просроченная задолжность по кредитам в последний год стала резко возрастать и в разы превысила безопасный уровень в 1–2%. Большая часть просроченных кредитов становится безвозвратной. Банки стали отнимать у задолжников заложенные дома, квартиры, земли, производственные фонды, но из-за кризиса не могли их никому реализовать. Прибыль банков, впервые за долгие десятилетия, опустилась до нулевой отметки. Проблемы возникли, у иностранных, в первую очередь скандинавских, банков, которые до этого упорно накачивали деньгами латвийское народное хозяйство, не обращая внимания на то, что действующая в нем экономическая модель не может обеспечить их возврат. Параллельно шло стремительное возрастание внешнего государственного долга. Если в начале 2005 года он состалял 25,4% , то к 3 кварталу 2008 г. достиг уже 57,6% от ВВП страны. Несмотря на это, в конце 2008 г. правительство И.Годманиса достигло договоренности о заимствовании у международных валютных организаций еще 7,5 млрд. евро, что соответствовало 5,3 млрд латов. Это увеличивало задолжность еще на 40% от ВВП страны. Взят этот заем был под будущие доходы бюджета и предазначался на покрытие бюджетного дефицита и решения других государственных проблем. Это означало, что не только предприниматели и домохозяйства, но и государство в целом попадало в финансовую зависимость от иностранцев. Отдельно необходимо учесть иностранные капиталовложения в латвийскую экономику, которые достигли на конец 3 квартала 2008 г. 2515 млн. лат В целом, иностранные капиталовложения положительно действовали на положение дел в экономике, но учитывая то, что национальные капиталовложения были крайне невелики, происходил заментый рост внешнеэкономической зависимости страны. Таким образом, действовавшая в Латвии экономическая модель привела к полной потере Латвией экономического суверенитета. МВФ, Еврокомиссия, скандинавсие банки стали диктовать стране не только внешнюю, но и внутреннюю экономическую политику. Социальные причины и последствия экономического кризиса Главным субъектом реализации экономической модели первоначального накопления частного капитала является латвийская бюрократия. Эту свою функцию она выполняет используя возможности, которые открывает для нее работа в государственном аппарате. Используя отсутствие демократического контроля она распоряжается публичной властью в своих частных интересах. Сначала она получала основную часть своих доходов от предпринимателей за проведение льготной приватизации общественной собственности, а когда такие возможности были исчерпаны, стала взымать с них, а заодно и со всего остального населения, плату за реализцию рутинных функций управления. Плата эта взымается в двух основных формах. Во-первых, в виде взяток за предоставление тех или иных благ по ценам ниже рыночных или государственных закупок товаров по ценам выше рыночных. Латвия находится на одном из первых мест в мире по степени коррумпировнности политиков и чиновников. Во-вторых, в виде непомерно высокой оплаты труда чиновников, предоставления им повышенных социальных гарантий, а также путем трудоустройства ими на работу в государственный аппарат родственников, знакомых, земляков, которые не выполняют никаких реальных управленческих функций. Так, если в Советской Латвии в 1990 г. численность аппарата государственного, общественнного управления и кредитных учереждений составляла лишь 3% от общей численности занятых в народном хозяйстве, то в Латвийской Республике численность занятых только в государственном управлении в 2002 г. составляла 57,3 тыс. чел., или 6.0% всех занятых, а к 2008 г. она увеличилась до 88,3 тыс. чел. и составила 7,8% всех занятых. Наряду с ростом числа занятых в бюрократическом аппарате росли и расходы на его содержание. В 1991 г. они составляли только 2,9% расходов бюджета, в 2005 г. поднялись до 5,8% , а в 2007 г. уже превысили 12.3% всех расходов бюджета. В период массовой приватизации весь бизнес безропотно делился с бюрократией доходами, поскольку имел возможность получать от нее взамен дешевую государственную собственность. После завершения приватизации коррупция бюрократии поддерживалась только небольшой группой олигархов, которые извлекали прямые экономические выгоды из тесной связи с государственным аппаратом. Основная часть латвийского мелкого бизнеса вышла из теневой зоны и стала требовать прозрачности в делах управления и удешевления государственного аппарата. Однако добиться перемен латвийскому мелкому бизнесу не удалось. Декларирование доходов и имущества всего населения принято не было, не было введено налогообложение прироста капитала. Никто серьезно не боролся с коррупцией высокопоставленных чиновников, судей, полиции, работников налоговой инспекции, таможни. В целом, бюрократия оставалась заинтересованой в сохранении в стране экономической модели ориентированной на перераспределение, а не на увеличение богатства, поскольку имело в ней свой немалый корыстный интерес. В условиях острого экономического кризиса возникла потребность в значительном сокращении объемов доходов всех слоев населения. Бюрократия и олигархия попытались переложить всю тяжесть кризиса на мелких предпринимателей, наемных работников, получателей пенсий и пособий. Именно так можно расценить принятые в начале 2009 г. меры по финансовой поддержке правительством избранных банков, введению повышенных прямых и косвенных налогов. На это же нацелено распределение полученных правительством от международных финансовых институтов кредитов. Эти средства не планируется использовать на поддержку реального сектора экономики, на борьбу с безработицей, а только на покрытие дефицита государственного бюджета, порожденного неумеренным потреблением бюрократии и реализацией амбициозных экономических проектов. носящих явно выраженный коррупционный оттенок. Данные планы не находят поддержки у широких слоев населения Латвии и вызывают массовые акции протеста, которые уже принимают форму погромов. Острота этих акций со временем будет нарастать. Социальные противоречие между бюрократией и олигархией, с одной стороны, предпринимателями и наемными работниками, с другой стороны, в условиях кризиса будут усиливаться. Политические уроки из латвийского экономического кризиса Многочисленные неудачные попытки вывести латвийскую экономику из кризиса и восстановить нарушенный социальный баланс наталкиваются на сцецифику латвийской политической жизни. Во-первых, в ней абсолютно доминируют партии бюрократии и олигархии, которые не позволяют реализовать интересы мелких предпринимателей и наемных работников. Во-вторых, латвийская политическая система носит откровенно этнократический характер. Господствующее положение в ней занимают представители титульной латышской нации. Из них на 95% сформирован бюрократический класс. Практически половина инородцев лишена прав гражданства и полностью исключена из политического процесса. Политическая монополия позволяет правящей бюркратии эффективно мобилизовывать латышское население и отвлекать его от борьбы за свои социальные интересы. Как только возникает острая социальная ситуация латышскими политическими париями выдвигается лозунг о «русской угрозе». В связи с этим, переход к новой, ориентированной на развитие производства, а не на перераспределение богатства экономической модели представляется возможным только посредством радикальной перестройки латвийской политической системы. В политическом поле должны появиться новые политических партий, которые бы представляли интересы мелких предпринимателей и наемных работников. Для того же, чтобы эти партии приобрели политический вес они должны формироваться на вненациональной основе. Доступ к участию в политическом процессе должны получить все жители Латвии, независимо от их национального происхождения. То есть особую остроту приобретает вопрос наделения гражданством половины русского населения Латвии. Альтернативой этому пути переустройства политической системы является усиление стихийных форм выражения народных протестов - митингов, демонстраций, перекрытия сельскохозяйственной техникой дорог, погромов, поджогов, грабежей. Именно по этому пути развиваются в настоящее время события в латвийском обществе. Предлагаемый правящей элитой путь роспуска Сейма и проведения досрочных выборов проблем не решат, поскольку политический пейзаж останетя неизменным и даже не произойдет смена персонажей политического процесса. Объективно в реализации радикальной перестройки латвийской политической системы заинтересованы все кредиторы и инвесторы латвийской экономики к которым уже перешли рычаги внешнего упрвления страной. Однако этот сценарий долгосрочен, затратоемок и требует серьезной работы как с латвийской правящей бюрократией, так и с зарождающейся контр элитой, прежде всего русской. Реализовать его можно только при поддержке правительств большинства европейских стран, руководства Европейского союза. Поэтому параллельно рассматривается простой и скорый вариант вывода активов скандинавскх банков за пределы страны, предварительно переложив задолжность населения и предпринимателей на латвийское государство. Этот способ избавления от убытков скандинавские банки смогут реализовать в одиночку, но он приведет к банкротству латвийского государства. В настоящее время оба сценария развития экономических событий в Латвии имеют равные шансы на реализацию и выбор одного из них их зависит только от влияния других внешнеполитических акторов- США и России. (*) — все фактические данные взяты автором непосредственно из материалов официальной латвийской статистики, либо получены путем пересчетов по общепринятым методикам (www.csb.gov.lv, www.fktk.lv, www.bank.lv, Statistical Yearbooks of Latvia (1989 — 2008), Monthly Bulletins Of Latvian Statistics (1993 — 2008). Автор благодарен маг. эк. Е.Зайцевой за помощь в сборе статистики и в проведении расчетов.
